Глава Украинской православной церкви Киевского патриархата Филарет рассказал Фокусу о перспективах автокефалии, показной религиозности политиков, а также о подпольных священниках в оккупированном Донбассе

 Патриарх Киевский и всея Руси-Украины Филарет 14 мая отметит полувековой юбилей пребывания на киевской кафедре — в 1966-м его назначили архиепископом Киевским и Галицким. Духовный же сан он получил ещё при Сталине — в 1950 году. Сейчас главная цель Филарета — добиться признания УПЦ КП, поскольку для многих верующих Киевский патриархат всё ещё остаётся "церковью раскольников". На Всеправославном соборе, который состоится 16–17 июня этого года на греческом острове Крит и на который соберутся представители всех признанных поместных православных церквей, этот вопрос рассматривать не будут. Тем не менее в интервью Фокусу патриарх Филарет утверждает, что в обозримой перспективе украинскую церковь всё же признают.

За столько десятилетий в украинском православии вы превратились в политика?

— Нет, я был и есть церковным деятелем. Но церковь влияет на общество и живёт в исторических условиях. Когда шла Вторая мировая вой­на, церковь должна была защищать свою родину от фашизма? Конечно. Это политика? С одной стороны, да, с другой — обязанность церкви защищать народ от врага. Как и сейчас: должна ли церковь оставаться в стороне, когда Россия совершает агрессию против Украины, отобрав Крым, вторгнувшись в Донбасс? Ни в коем случае! Она должна бороться и страдать вместе с народом.

То же касается и наших внутренних проблем — несправедливых судов, коррупции и т. д. Церковь должна на это реагировать, призывать к справедливости, правде и не бросать свою паству на произвол судьбы.

Вы пережили 11 правителей страны, сначала советских, потом уже независимой Украины. Когда церкви было легче и когда сложнее всего?

— Условия, конечно, были разные. В годы правления Сталина, уже после войны, для церкви наступили относительно хорошие времена. Хотя атеизм оставался государственной идеологией, но антирелигиозной борьбы не было, и церковь могла выполнять свою миссию. При Хрущёве начались гонения, но не такие, как в 20–30 годах, когда храмы уничтожали, а священников расстреливали или отправляли в Сибирь. При Брежневе и его преемниках ситуация начала улучшаться, но церковь всё равно находилась в сложных условиях.

Такой же свободы, как сейчас, не было, наверное, со времён княжеской Руси и Гетманщины. Церковь набирает силу. Одних лишь православных храмов за последние 25 лет построено более 3500. Подобных аналогов в мировой истории нет. И эти храмы наполнены прихожанами. Если взять Европу, то религиозность украинского населения можно сравнить разве что с Польшей или Испанией, она куда выше, чем в Нидерландах или Скандинавии, где Бога не отвергают, но Богом и не живут.

В ожидании автокефалии

Почему вопросы, связанные с Украинской православной церковью, не будут вынесены на Всеправославный собор?

— Этот собор готовился полстолетия. Его цель — засвидетельствовать единство православия, вынеся на обсуждение такие вопросы, по которым согласны все православные церкви. Второй вопрос — первенство Вселенского патриарха. Он первый среди равных по чести, но предусматривается, что именно он получит право созывать вселенские соборы и председательствовать на них.

А вот острые вопросы выносить на обсуждение не будут, например, о предоставлении автокефалии, которая волнует не только украинскую церковь, но и македонскую, черногорскую, американскую.

Вы видите перспективы получения автокефалии УПЦ?

— Кто бы ни создавал какие-то препятствия признанию автокефалии Украинской православной церкви, он своей цели не достигнет. Украинская церковь — большая, вторая после российской. А если подсчитать все восточные патриархаты — Константинопольский, Александрийский, Антиохийский, Иерусалимский, элладскую, кипрскую церковь и т. д., — все они вместе взятые меньше УПЦ Киевского патриархата в её нынешнем состоянии. И долго не признавать такую церковь не получится, это вредит всему православию. Когда я встречался с Константинопольским патриархом Варфоломеем, он заявил, что Украинская православная церковь имеет право на автокефалию после того, как Украина стала независимым государством. Но для этого, по его словам, требуется объединение Московского и Киевского патриархатов. Москва, зная об этом, всячески срывает диалог между двумя патриархатами, чтобы это разделение продолжалось.

Насколько сильны позиции условно проукраинского крыла в УПЦ МП?

— Мы начали диалог с Московским патриархатом, когда его возглавлял митрополит Владимир, но Москва, увидев, что дело идёт к объединению, сорвала этот процесс. Но Бог, который благословил создание украинского государства, благословил и создание украинской автокефалии. Процесс объединения начался, но не сверху, а снизу. Сейчас многие верующие УПЦ МП переходят в УПЦ КП.

А духовенство не переходит из УПЦ МП в УПЦ КП?

— Нет. Они говорят, что мы неканоническая церковь, что мы раскольники. Они твердили 25 лет, что у нас нет благодати.

Когда Украинская православная церковь может получить автокефалию?

— Мы надеемся, что после Всеправославного собора этот вопрос будет решён. В обозримой перспективе мы должны получить томос об автокефалии (специальный указ предстоятеля поместной православной церкви по важному вопросу церковного устройства. — Фокус) от Вселенского патриарха, и это решение поддержат многие другие православные церкви. О сроках я не готов говорить, это могут быть месяцы, может, год-два, не так важно. Главное, что этот процесс не остановить.

Поддерживаете ли вы идею о запрете на территории Украины Московского патриархата?

— Когда мы получим автокефалию, тогда перед президентом и Верховной Радой поставим вопрос о перерегистрации уставов церковных общин, которые должны войти в состав автокефальной церкви. Безусловно, некоторые приходы не захотят этого делать, тогда они должны зарегистрироваться как представители Русской православной церкви в Украине, и мы ничего против этого не имеем, поскольку в нашей стране свобода вероисповедания. Но большинство приходов УПЦ МП перейдёт к нам, и вопрос об объединении будет исчерпан.

Россия сможет как-то этому противодействовать?

Сейчас РПЦ во главе с патриархом Кириллом фактически превратилась в обслугу кремлёвской власти, занимаясь продвижением идеологии "русского мира". Эта ситуация как-то может измениться в обозримой перспективе?

— Действительно, всё так, как вы говорите. Но такая ситуация в России была всегда. Во времена империи церковь находилась ещё под большим контролем государства, чем сейчас, всех архиереев назначал император, ни о какой церковной свободе говорить не приходилось. И в нынешних условиях, которые в России создал Путин, ни о какой свободе церкви речи быть не может, тем более что многие архиереи там служат не Богу, не спасению людей, а державе и её правителю.

В Украине многие критиковали декларацию, изданную после недавней встречи Папы Римского Франциска с патриархом Кириллом, где нет ни слова о российской агрессии, а ситуация в Донбассе названа лишь "противостоянием". Почему, по вашему мнению, применили именно такие формулировки?

— Эта декларация вызвала критику не только в Украине, но и в России. Негоже непогрешимому понтифику говорить неправду о ситуации в Украине (на самом деле в католическом вероучении непогрешимость Папы Римского понимается не как его безгрешность, но исключительно как безошибочность в вопросах определения учения церкви; в остальном Папа Римский может ошибаться, в том числе и в вопросах ситуации в Донбассе. — Фокус). В таком случае лучше молчать. Греко-католики не одобрили декларацию ещё по одной причине: там фактически осуждается униатство как объединение православных с римо-католиками на условиях подчинения первых Папе Римскому. А в России, Молдове, Греции, других православных государствах верующие осуждают экуменизм как таковой. Одно дело добрые отношения между православным и католическим миром без вмешательства во внутренние дела друг друга, другое дело — когда предпринимаются попытки объединить православный и католический мир.

Без фарисейства

Спустя два с лишним года после победы Евромайдана очевидно, что Украина не добилась того прогресса, на который рассчитывали участники революции. Что наша власть делает не так?

— Нынешнее руководство страны сделало очень много, чтобы сохранить украинское государство, с этим нельзя не согласиться. В то же время коррупция — это враг ещё более страшный, чем Россия. Борьба с ней идёт медленно. Политические лидеры должны осознать, что, например, квотный принцип назначения министров — это неправильно, что подбирать министров надо сугубо по профессиональному принципу. А они этого не осознают, потому что идут во власть не ради служения народу, а ради служения себе.

Многие политики любят выставлять напоказ свою религиозность, при этом живут явно не в соответствии с христианскими заповедями.

— Церковь не может поддерживать фарисейство не только среди политиков, но и в среде самого духовенства. Это грех. В то же время есть политики, которые редко приходят в церковь молиться, но делают это искренне. Например, наш президент — искренне верующий, я с ним общался много раз, могу об этом говорить. Он с семьёй приходит в Михайловский монастырь, чтобы помолиться, и делает это без привлечения лишнего внимания.

Молитвой, а не оружием

Священники Киевского патриархата проводят богослужения на оккупированной территории Донбасса?

— На этой территории разрешена только церковь Московского патриархата. Это не означает, что там нет наших священников, но им в основном приходится служить в подполье. Кое-где нам разрешают проводить службы, но при условии, что священники не будут критиковать сепаратистов и Россию. Тем, кто активно защищал Украину, пришлось выехать, потому что их внесли в "списки врагов". Например, архиепископ Донецкий и Мариупольский Сергий — первый в этом списке. Если он появится на оккупированной территории, его задержат.

Сколько ваших капелланов сейчас находится в зоне АТО?

— Мы посылаем приблизительно 60 священников со всех епархий в месяц, потом ротация — приезжают новые. Есть и те, кто находится на фронте постоянно, но таких немного.

Есть священники, которые решили сложить сан и пойти воевать?

— Мне о таких случаях неизвестно. Был один священник, который взял в руки оружие и стрелял, мы запретили ему вести службу, потому что для священнослужителя такие действия недопустимы.

Не нужно силы

Вы считаете справедливым то, что церковь теперь платит за природный газ почти в два раза меньше других потребителей? Зачем вам эта льгота

Патриарх Филарет: "Если подсчитать все восточные патриархаты — Константинопольский, Александрийский, Антиохийский, Иерусалимский, элладскую, кипрскую церковь и т. д., — все они вместе взятые меньше Киевского патриархата в его нынешнем состоянии. И долго не признавать такую церковь не получится, это вредит всему православию"

— Это не совсем так. При расчёте цены газа для населения нужно считать не только объявленную цену, но и компенсацию, которую потребители получают. То есть реальная цена для населения с учётом компенсации будет ниже. Общая позиция религиозных организаций всегда состояла в том, чтобы плата за газ была на уровне платы для населения — и это не льгота, потому что религиозные организации не коммерческие предприятия, получающие от его использования прибыль. Религиозные общины существуют за счёт пожертвований, и если цена на газ будет поднята до уровня предприятий, то это бремя ляжет на тех же простых людей. Прихожане окажутся перед выбором: или жертвовать больше, или отказаться от отопления. Так что мы считаем справедливой для религиозных организаций ту же цену, которую реально платит простой народ.

Разрешение Киевскому патриархату служить в Софии Киевской вызвало большой резонанс, говорили, что это исторический памятник, а не место для богослужений. К тому же власть тем самым оказала УПЦ КП прямую преференцию.

— Софию построили не как музей, а как храм. А в храме должно происходить богослужение. В Европе многие церкви являются архитектурными памятниками, но там везде проходят службы. И правила ЮНЕСКО разрешают это.

Например, Киево-Печерская лавра — тоже памятник ЮНЕСКО, но богослужения там проводят (УПЦ Московского патриархата. — Фокус). Почему с Софией Киевской должно быть по-другому? Тем более мы ставили вопрос о проведении богослужений в "Тёплой Софии" (храм с южной стороны Софийского собора. Именуется также Малой Софией. —Фокус) ещё в 1993 году. Тогда был подписан договор, но потом пришёл новый президент, на том всё и закончилось. Так что это давняя история, и мы рады, что она завершилась.

Да и кому было передавать "Тёплую Софию"? Московскому патриархату?! А греко-католики там никогда не служили. Так что всё справедливо.

Вы не поддерживаете идею выселения УПЦ МП из Лавры?

— Возможность выселить УПЦ МП оттуда была и есть. Но мы не хотим так делать. Тем самым мы сыграем на руку Кремлю, который прилагает все усилия, чтобы рассорить украинцев изнутри. Не стоит давать Путину очередной повод "защищать православие" и вмешиваться в наши дела. Но со временем и Киево-Печерская, и Почаевская лавры будут принадлежать украинской церкви, но уже автокефальной.